Круты: героизм украинских защитников на фоне неудач властей.

В последние дни января 1918 года, когда большевистские войска наступали на Киев, вблизи железнодорожной станции Круты на Черниговщине произошел бой между отрядом юнкеров из военного училища, киевскими студентами и гимназистами, которые подверглись атаке численно превосходящих сил российских красногвардейцев и балтийских моряков.

Количество погибших украинцев и красных россиян, а также похороненных на Аскольдовой могиле защитников станции, постоянно меняется. В советское время обсуждение темы Крут было строго запрещено. Достоверной и проверенной информации в архивах по сей день собрано немного, а история боя окутана легендами и мифами (например, о 300 погибших украинцах и сравнении боя с греческими Фермопилами). Поэтому наша статья также не претендует на истину в последней инстанции.

За неделю до этого боя Центральная Рада начала обсуждение IV Универсала, провозгласившего Украинскую Народную Республику "самостоятельным, ни от кого не зависимым, свободным, суверенным государством украинского народа". Украинские власти почти 50 дней мучились с этим документом после того, как большевики захватили власть в Петрограде. На территории бывшей Российской империи разразилась Гражданская война…

Некоторые историки указывают на сложное военно-политическое положение новосозданного государства и ошибки командования, которые помешали осуществлению положений IV Универсала. Однако основными факторами поражения первого этапа Украинской революции 1917—1921 годов были как вопиющий непрофессионализм политиков из социалистического правительства УНР, так и незрелость украинской крестьянской массы, которая больше доверяла лживым прокламациям большевиков.

Более 100 лет назад в Киеве широкие массы оставались далекими от идеи национального возрождения. Украинский историк в диаспоре Исидор Нагаевский писал: "Революция 1917 г. застала Надднепрянщину искалеченной духовно, культурно, национально… Только крестьянская масса оставалась украинской, а все остальные слои были денационализированы… большинство населения украинских городов — это был пришлый, чуждый нам элемент".

Практически все лидеры Центральной Рады, а затем УНР до принятия IV Универсала продолжали верить в незыблемость федеративных связей с Россией и "братство народов". Молодые романтики из социалистического правительства прикрывались авторитетом выдающегося историка, но совершенно неумелого политика Михаила Грушевского. В последнем, "независимом" IV Универсале они попытались сыграть в социальную демократию, объявив о выборах в "народные советы" и подтвердив закон о передаче земли крестьянам без выкупа. Но российские большевики всегда были на шаг впереди.

"Природа любит экономию: когда Украина устами своих революционных лидеров хотела делать то же, что и Россия, то оказалось, что публика предпочитает оригинал, а не плохой плагиат", — отмечал мыслитель и теоретик украинского национализма Дмитрий Донцов.

И главное: лидеры УНР своими руками зимой 1917—1918 годов уничтожали армию, намереваясь заменить ее милицией. Полковник Виктор Павленко, который организовывал гвардию УНР, был вынужден уволиться, получив в конце 1917 года такой ответ в Военном секретариате: "Армия была до сих пор и будет в дальнейшем орудием господствующих классов".

Все сформированные части демобилизовали. Крестьяне, составлявшие большинство военных, уехали делить десятины. А летом 1917 года под рукой Центральной Рады на Юго-Западном фронте Первой мировой войны находились сотни тысяч штыков. В то время боевые части стремительно "украинизировались". Зимой расформировали 1-й Украинский корпус (40 тысяч вышколенных, хорошо вооруженных воинов), которым командовал будущий гетман Павел Скоропадский.

Все это "разоружение" происходило во времена тотальной Великой войны в Европе, когда дело решали не переговоры с историческим врагом и дебаты под куполом Педагогического музея (ныне Киевский городской дом учителя), а пушки, пулеметы и воля к сопротивлению. И в это судьбоносное время правительство Советской России начало открытую агрессию против УНР.

"В начале января 1918 года большевистские войска из России вошли в Украину и двинулись на Киев под флагом виртуального государства, провозглашенного в Харькове, который в конечном счете станет столицей Советской Украины", — пишет Сергей Плохий в книге "Врата Европы".

На Киев наступали три большевистские армейские группы под командованием левого эсера, подполковника Михаила Муравьева. Шаг за шагом красные захватывали города на Левобережье. Армейские подразделения УНР рассыпались под ударами большевиков или переходили на их сторону.

После потери 20 января 1918 года Полтавы военное командование УНР считало, что главный удар следует ожидать с этого направления. Железнодорожные пути были повреждены воинами Гайдамацкого коша Слободской Украины под руководством Симона Петлюры. Однако красные решили изменить направление главного удара и перебросили войска под Бахмач. Оттуда через Нежин и Бровары был прямой путь на Киев.

Общее количество украинского войска на этом отрезке фронта не превышало 700 штыков (до 450 юнкеров, до 130 студентов и гимназистов и 80 местных добровольцев — "свободных казаков") под командованием сотника Аверкия Гончаренко. На их вооружении было 16 пулеметов, бронепоезд и железнодорожная платформа с пушкой и пулеметом.

Во Вспомогательном Студенческом курене были студенты-добровольцы из Украинского народного университета, Киевского университета им. Святого Владимира и ученики старших классов Кирилло-Мефодиевской гимназии, слушатели фельдшерской школы (большинство из них не имели боевого опыта и даже военной подготовки, как юнкеры).

29 января украинские бойцы заняли оборону по обе стороны железной дороги вблизи станции Круты между Бахмачем и Нежином и более шести часов сдерживали атаки отрядов петроградских, московских красногвардейцев и балтийских матросов (около 5600 штыков); однако россияне сначала бросили в бой чуть более 1000 человек.

Позиции украинцев были хорошо обустроены – с обеих сторон железнодорожной насыпи в импровизированных шанцах; вдоль пути с бронепоезда и боевой платформы они отражали атаки красных. Студенты находились на крайнем левом (северном) направлении, чуть дальше от эпицентра боя.

Днем к большевикам подошло подкрепление – 1-й Петроградский красногвардейский отряд и второй бронепоезд. Преимущество россиян стало абсолютным, а до того стало известно, что нежинский курень имени Тараса Шевченко заявил о переходе на сторону большевиков, не желая вести "братоубийственную войну с великорусским пролетариатом".

Нежин находился позади Крут, так что путь к отступлению был бы перекрыт. Гончаренко отдал приказ отходить к эшелону. Около 17 часов, уже в сумерках, собрались все подразделения. Выяснилось, что отсутствует один взвод. Скорее всего, студенты (36 человек) не получили приказа об отступлении. Они попали в плен на станции, которую уже захватил враг.

Один из командиров большевистских подразделений Петр Егоров приказал расстрел